(1996-2006)

Юрин переход к политической жизни был неоднозначным решением, потому что Юрий по сути своей не был политиком. Но в какой-то момент, с падением «железного занавеса», когда в Израиль хлынули сотни тысяч репатриантов, он ощутил в себе некую миссию, ответственность за то, что произойдёт с бывшими советскими евреями в Израиле. И он присоединился к партии «Исраэль бе-алия», партии Натана Щаранского. На выборах 1996 года партия добилась исключительного успеха, – семь парламентских мест, — и Юрий Штерн становится членом Кнессета 14 созыва. 

После выхода из партии «Исраэль бе-алия» Юра избирался в Кнессет 15, 16 и 17 созывов от партии НДИ – «Наш дом – Израиль» под руководством Авигдора Либермана.  Юрий становится правой  рукой, опорой  Либермана  как в партийной. так и парламентской деятельности. Являясь в течение многих лет председателем фракции «Наш дом Израиль», Юрий    и лично был знаком с тысячами  избирателей и активистов партии., Не считаясь со временем , Юрий  всегда  находился на » передовой» — на демонстрациях, в домах репатриантов, погибших от террора. Немалую поддержку Юрий оказывал художникам и артистам своим постоянным присутствием и участием в выставках, концертах  и бардовских слетах. 

Избранный от партии новых репатриантов, Юрий вначале представлял в Кнессете, естественно, «русскую» улицу, и первой своей задачей он посчитал уравнивание фактических прав новоприбывших из СНГ с правами израильтян-старожилов. Уравнивание во всех смыслах –  политическом и гражданском. Другими словами, он стремился научить новоприбывших понимать законы и научить пользоваться своими правами, а исполнителей законов заставить применять законы и предоставлять гражданские и политические права репатриантам в той же степени, что и коренным жителям, ибо хотя права и законы были одинаковыми для всех, но понимание их, умение ими пользоваться – существенно разные.

Интересно, что в последние годы своей политической деятельности Юрий называл себя «националистом русских евреев».

Он становится адресом, куда звонят 24 часа в сутки. Он решает тысячи вопросов: добивается права ступить на землю Израиля для спортивных и всяких других делегаций, которым не разрешают это из-за пустячной ошибки в визах; мужчине не разрешают использовать туристическую визу из опасения, что он останется в Израиле на нелегальной работе – звонят Юрию; то же с женщиной, из  опасения, что она будет в Израиле зарабатывать проституцией, и так далее, и так далее. Достаточно вспомнить историю с терактом в «Дольфинарии», когда потребовалось отчаянное Юрино вмешательство, чтобы как можно быстрее были оформлены визы для родителей погибших и раненых детей. Он разбирает бесконечные жалобы репатриантов на полицию, помогает матерям-одиночкам добиться льгот от социальных служб. Добивается принятия закона о праве для безработных иметь старый автомобиль, без того, чтобы их лишали социального пособия. Он поражал работников Института национального страхования знанием не только законов, но и внутренних их инструкций, добиваясь от них эффективной, полагающейся новоприбывшим помощи. Он был мастером формулировок новых законов, вносимых им на рассмотрение Кнессета. Точные, исчерпывающие формулировки были приемлемы для чиновников, не заставляли их заново проделывать большую работу – уточнять, дополнять, делать примечания, издавать дополнительные инструкции. Блестяще были им сформулированы Закон об уравнивании прав ветеранов Второй мировой войны и ветеранов израильских войн, Закон о переживших катастрофу. 

Несмотря на то, что Юрий был представителем «русской» улицы, он в последние пять-шесть лет прорвал рамки своей деятельности, стал заниматься законами, не имеющими политической подоплёки. Началось с того, что он провёл Закон об израильском кино, и тем фактически спас израильский кинематограф. Затем он провёл Закон о побережье, и тем самым прекратил строительство гостиничных и жилищных комплексов на крошечном нашем побережье, сохранив его для пляжей. Он страстно боролся против застройки Иерусалимских холмов недалеко от Мевасерет Цион, и в настоящее время одно из красивейших мест Израиля оставили в покое. 

В рамках Кнессета Юрий организовал несколько могучих лобби – лобби Россия-Израиль (где он был председателем), что способствовало укреплению торговых и политических связей с Россией; лобби Украина – Израиль; лобби «Кокос», содействовавшее укреплению связей Израиля с христианами-евангелистами, насчитывающими в мире более сорока миллионов человек. Этому лобби Юрий придавал особое значение, считая христиан-евангелистов ещё одной, помимо мирового еврейства, надёжной опорой в мире. В результате деятельности этого лобби в мире в сотни раз увеличилось число приверженцев Израиля.
Юрий был представителем правого лагеря израильской политики. Он отстаивал свои взгляды в любой компании, в любом обществе, на любом форуме. Но в работе парламентских лобби и в продвижении законов Юрий работал с представителями всех течений израильской политики: и с  представителями левых взглядов, и с коммунистами – так, например, тесно сотрудничал с Тамар Гужански при разработке социальных законов.

Семья, Полина и Марк, дети Юрия и Лены, были существенной частью его общественной жизни. С Полиной он советовался по вопросам, связанным с пиаром, с Марком, активным участником «зелёного» движения, обсуждал проекты охраны окружающей среды.